При разрешении спора о взыскании долга по договору потребительского кредита с наследника заемщика суду надлежит дать оценку добросовестности банка, являющегося выгодоприобретателем по договору личного добровольного страхования заемщика и не воспользовавшегося правом на погашение долга за счет страхового возмещения.
Судебная практика
ПАО КБ “Восточный” обратилось в суд с иском к Ч. о взыскании задолженности по кредитным договорам, указав, что в 2011-2015 годах между истцом и В. заключены кредитные договоры, по которым заемщик получил денежные средства на определенный срок с уплатой процентов за пользование кредитами. Обязательства по возврату денежных средств В. исполнялись ненадлежащим образом, в связи с чем образовалась задолженность перед банком.
10.03.2016 г. заемщик В. умер. На дату смерти обязательство по выплате задолженности по кредитным договорам заемщиком не исполнено.
Наследником после смерти В. является его супруга Ч., с которой истец просил взыскать образовавшуюся задолженность в пределах стоимости перешедшего к ней наследственного имущества.
Суд первой инстанции, установив, что Ч. приняла наследство после смерти В., ненадлежащим образом исполнявшего договорные обязательства по возврату кредитов, и что образовавшаяся по ним задолженность не превышает стоимости перешедшего к наследнику имущества наследодателя, удовлетворил исковые требования.
Суд апелляционной инстанции, оставляя без изменения решение суда первой инстанции, дополнительно указал, что в деле отсутствуют доказательства, подтверждающие погашение задолженности перед банком за счет выплаты страхового возмещения по договорам личного страхования, заключенным наследодателем.
Кассационный суд общей юрисдикции судебные постановления судов первой и апелляционной инстанций оставил без изменения.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ 01.11.2022 г. признала судебные постановления вынесенными с существенным нарушением норм права, отменила их и направила дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции в связи со следующим (№ 78-КГ22-43-К3).
Из представленных истцом документов усматривается, что по каждому из кредитных договоров В. в целях обеспечения исполнения обязательств по ним присоединился к программам коллективного добровольного страхования жизни и здоровья, где определены страхователь и выгодоприобретатель (банк) по договорам страхования, и внес за это соответствующую плату банку.
В силу п. 1 ст. 961 ГК РФ страхователь по договору имущественного страхования после того, как ему стало известно о наступлении страхового случая, обязан незамедлительно уведомить о его наступлении страховщика или его представителя. Если договором предусмотрен срок и (или) способ уведомления, оно должно быть сделано в условленный срок и указанным в договоре способом.
Такая же обязанность лежит на выгодоприобретателе, которому известно о заключении договора страхования в его пользу, если он намерен воспользоваться правом на страховое возмещение.
Правила, предусмотренные в том числе указанным выше пунктом ст. 961 ГК РФ, соответственно применяются к договору личного страхования, если страховым случаем является смерть застрахованного лица или причинение вреда его здоровью (п. 3).
Приведенные нормы права, регулирующие страховые правоотношения, должны применяться с учетом общих положений о добросовестности участников гражданских правоотношений, предусмотренных пп. 3 и 4 ст. 1, пп. 1 и 2 ст. 10 ГК РФ.
Согласно разъяснению, содержащемуся в п. 1 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 г. № 25 “О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации”, оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.
Таким образом, добросовестность при осуществлении гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей предполагает поведение, ожидаемое от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего в реализации прав и исполнении обязанностей.
Уклонение кредитной организации, являющейся, в отличие от гражданина-заемщика, профессиональным участником данных правоотношений, от реализации своих прав на получение страхового возмещения по случаю смерти застрахованного заемщика и обращение с иском к наследникам заемщика о взыскании задолженности без учета страхового возмещения должно быть оценено судом в том числе и на предмет соответствия требованиям закона о добросовестном осуществлении участником этих правоотношений своих прав и обязанностей.
В противном случае предъявление кредитором, являющимся выгодоприобретателем по договору личного страхования заемщика и принявшим на себя обязательство при наступлении страхового случая направить средства страхового возмещения на погашение задолженности заемщика, требования к наследникам о погашении всей задолженности наследодателя лишает смысла страхование жизни и здоровья заемщиков в качестве способа обеспечения обязательств по кредитному договору с определением в качестве выгодоприобретателя кредитора.
Между тем по данному делу суд первой инстанции, несмотря на имеющиеся в материалах дела сведения о том, что В. как заемщик являлся участником организованной банком программы страхования заемщиков, вообще не исследовал вопрос о возможности погашения банком образовавшейся вследствие его смерти задолженности за счет страхового возмещения по договорам, заключенным банком со страховщиком.